Лучи июньского солнца пытались открыть мне глаза, гладя моё лицо своими ещё ласковыми и тёплыми прикосновениями. Поленившись пару минут под зорькой, я потянулась и встала. Утомившись вчерашней дорогой, которая привела нас почти на край Кировской области, я уснула под открытым небом, укутавшись в плед и устроившись на покрывале, примявшем сочную траву. Неподалёку от моего ложа вросла в землю ветхая бревенчатая банька, в которой мы вчера парились, и в которой, по всей видимости, ещё спал мой муж, приехавший вместе со мной.

Я зашла в баню, меня встретил опьяняющий аромат трав. Митя по-детски сопел на широкой лавке, накрыв себя медвежьей шкурой, а голова медведя лежала у него на груди. Было ещё рано, четвёртый час. Я пошла в дом, который тоже был бревенчатым и потемневшим снаружи, с маленькими окнами. А внутри со времён царя в быту ничего не изменилось, лишь кое-какая техника подсказывала, что сейчас 21-ый век. Этот дом принадлежал матери Мити, почивавшей в единственной комнате, которая, впрочем, ничем не отделялась от кухни, кроме большой белёной печки.

Я просыпаюсь ночью от кошмара. Что-то летает около моих окон, от одного окна к другому. Что-то очень неприятное, злорадное. Оно стучится, хочет, чтобы его впустили. Но всё тщетно, и оно остаётся по ту сторону дома.

Я открываю глаза. Обычно жуткое пространство ночной темноты кажется мне удивительно уютным и родным, тут я в безопасности. Вся опасность осталась во сне и там, за окнами. На телевизоре уже давно сработал таймер, и он выключился сам, пока я спала. Привычным образом я потянулась к пульту, чтобы вновь озарить комнату тусклым светом телеканалов, но остановилась. В первые за долгое время ночь меня не пугала, несмотря на только что приснившейся кошмар. Я взяла телефон и посмотрела время: 3:15. И тут раздался стук.

Нет, господа, это полный финиш. Если я сейчас не выговорюсь, то моя голова лопнет от распирающих ее мыслей, как воздушный шарик. Я не впечатлительный человек, что вы. Меня сложно чем-то удивить и тем паче напугать, но это перешло все границы разумного.

С чего бы начать? Я студент. Учусь, а точнее, иногда появляюсь в одном не самом престижном вузе нашей необъятной родины. И мне нормально. Ничем особенно не обремененный, кроме несложной работы, которой не противится моя безграничная лень, и раз в полгода небольшой нервотрепки, имя которой — сессия. Живу, можно сказать, припеваючи в небольшой съемной квартирке со средней скорости интернетом. Отношениями ваш скромный слуга не обременен, поэтому компанию мне составляет самый верный друг. Да, ноутбук, правильно. Мне, как я уже говорил, нормально.

Случилось это лет пять назад. Я осталась ночевать у своих родственников. Уже много раз бывала у них, и неоднократно оставалась на ночь. У них однокомнатная квартира, лишних кроватей нет, поэтому я улеглась на полу. Т.к. родственница моя была беременна уже на последних месяцах, то спала одна на диване, а сгонять её мужа с кресла мне просто не хотелось, к тому же я всегда любила спать на полу. Спала я головой к стене, ногами к окну, а сбоку от меня, метрах в трёх, как раз на уровне головы — дверь (они ещё переживали, не будет ли мне дуть). Уснула быстро.

Открываю посреди ночи глаза, смотрю, а дверь нараспашку. Я перед сном попросила их закрыть, потому что не переношу дверные проёмы в темноте. А тут передо мной зияет темнота. Я поёжилась, решила, что кто-то из родственников в туалет вставал и по привычке оставил открытой дверь, но взгляд прямо застыл… Я всё глазею и глазею туда, надо сказать, что эта привычка была до этого случая — смотреть в тёмные пространства, превозмогая страх.

Случилось это со мной около трех лет назад, я жил тогда на съемной квартире со своей девушкой. Было лето, и она решила съездить домой к родителям, и на выходные я остался дома один.

Было воскресенье, часа 4 дня, я сидел на кухне и готовил себе покушать, параллельно общаясь по телефону со своей Наташкой. Квартира была простенькая с «бабушкиным» ремонтом и советскими дверями, которые предательски скрипели, когда их открываешь.

Когда я готовил, то дверь на кухню закрыл, чтобы запах не шел в комнату. Поговорив минут десять, я услышал, как медленно и протяжно начинает открываться и скрипеть дверь в ванную (видел через стекло двери в кухню, знаете, мутное такое). Меня это немного смутило, и я встал посмотреть что к чему.

Я и Сергей стояли перед покосившимся забором. И зачем мы только сюда пришли? Оглянувшись по сторонам, я собрался лезть через забор, но Серега рывком открыл калитку, хотя нет, он ее выломал. Рванул ее на себя, и трухлявая деревянная калитка приказала долго жить. Затем, обратившись ко мне, сказал:

— Ты ведь не ищешь легких путей, верно?

Погода сегодня выдалась хорошая, плюс 16, и я наконец решила открыть велосезон. Люблю кататься одна, хотя со мной много ребят знакомятся, чтобы покататься вместе, но никого более чем на один круг по парку не хватает. У меня очень агрессивный стиль езды. Так вот, собралась я поехать и взяла пока, чтобы не нагружать сильно ноги, велосипед мужа. У него обычный горный. Весит всего 13 кг.

Мне было уже пора выходить, как муж мне говорит: «А давай покатаемся вместе?». Меня это удивило, так как вместе со мной он не ездил уже лет 9 из-за моего стиля езды. Он настаивал на своей компании несмотря на все мои уговоры, и я согласилась. Когда уже стала одевать ветровку, у меня порвался кожаный браслет с зашитой туда молитвой. Я покупала его в церкви. Знак, конечно, нехороший, у меня такое просто так не проходит. Да еще сегодня Пасха.

Эту историю рассказал нам один знакомый, Виктор. Как-то мы пришли к нему, уже не помню по какому поводу. Он начал показывать нам фотографии, и среди прочих мы увидели несколько снимков, мягко говоря, очень странных. На них были изображены разные люди и как бы случайно, казалось, они даже и не знали, что их фотографируют. Их одежда и вообще сама обстановка вокруг, город и здания говорили, что это не в наше время, а скорее, это поколение наших родителей. Но все фотографии были цветными и распечатаны на современной фотобумаге.

Мы с удивлением спросили, что это за фотографии, на что Виктор слегка замялся. Это нас еще больше заинтриговало, мы стали просить и допытываться. Всё же подумав, Виктор сказал нам, что с ним случилась некоторая история. Что мы, возможно, не только не поверим, но сочтём его за сумасшедшего. Мы начали еще больше упрашивать всё рассказать. Наконец, взяв с нас клятвенные обещания, что мы ничего такого не подумаем, Виктор начал рассказ.